
Первый сингл 2013 от Tune-O-Matic!
30.12.2013
В эти радостные и в то же время скорбные предновогодние дни представляем Вашему вниманию первый сингл «Техасский Коктейль» с готовящегося альбома «Город Вечных Зим / Le avventure di Ranocchio: Storia di un adoratore di Burattino» проекта Алексея Хабарова «Tune-O-Matic». Надеемся, что всё будет хорошо!
Стихи, музыка, аранжировка: А. Хабаров
Запись, сведение, мастеринг: Павел Сладков (АиБ Рекордз)
Техасский Коктейль (прослушать сингл)
Внимание! - Все средства с продажи альбома пойдут на благотворительные цели!
Осуществляется предзаказ - по адресу detilabirinta@mail.ru!
В записи песни приняли участие:
Алексей ХАоС Хабаров – гитары, вокал
Дмитрий Шабанов – бас
Александр Карпухин – барабаны
Геннадий Матвеев – клавишные
Сергей Левченко – бэк-вокал (Голос из толпы)
Инна Горячая – бэк-вокал (Лиса)
Лев Толстой – вступление
Лев Толстой (Не могу молчать!)
"Нельзя так жить! Нельзя и нельзя! Столько смертных приговоров! Нынче 20 мужиков повешено. 20 смертей! И в Палате, в Думе продолжаются разговоры о Финляндии, о приезде королей… и всем кажется, что так и должно быть…"
ТЕХАССКИЙ КОКТЕЙЛЬ
Раноккио:
Пять мостов на свободу,
но каждый закрыт.
Палящее Солнце, песок, метель…
Ни лодки, ни брода,
река бурлит.
Машет шейкером бармен, готовит
техасский коктейль.
Хор:
Ошибки исключены –
согласие всех сторон.
Оливки и смоквы вины –
свет – ересь, любовь – раскол.
Огонь, лед и ветер,
скрипки дверных петель;
агония, смерть и пепел –
это техасский коктейль!
Хэй!
Судья:
Tejascóctel!
Хор:
Пей!
Манджафоко:
Не убей…
Хор:
Лей!
Голос из толпы:
Судья, пожалей…
Хор:
Бей!
Судья:
En la cárcel!
Раноккио:
Из Ларедо в Ларедо –
нелегкий путь –
палящее Солнце, песок, метель…
Мое тело торпедой
зашито в плоть
той земли, где так вкусно готовят
техасский коктейль.
Хор:
Ошибки исключены –
согласие всех сторон.
Прививки от чувства вины –
власть, деньги, успех, закон.
Огонь, лед и ветер,
скрипки дверных петель;
агония, смерть и пепел –
это техасский коктейль!
Хэй! Лей! Бей! Злей!
Раноккио:
Улыбка судьи,
внутренний страх,
конвульсии, пот и стон.
Вопрос рос где-то в груди
и застыл на губах:
«Смерть – это сон?»
